ТОП 10 лучших статей российской прессы за
June 10, 2025

Женя

— Вы и Женя Медведева в мюзикле «Ассоль» — как все получилось? Мир фигурного катания вздрогнул, услышав эту новость.

— Я решила, что надо заканчивать негласный конфликт между нами. Он, конечно, был. И лучшего повода, чем пригласить Женю в шоу «Ассоль», сложно придумать.

— Сами ей позвонили?

— Я написала: «Привет, спишь?» Причем это было днем. Женя ответила, мы встретились, все обсудили, и теперь она в нашей команде.

— Почему именно Медведевой доверили одну из ролей?

— Она яркая, талантливая фигуристка. Мне как продюсеру гордо иметь в команде такого человека, как Женя. Кстати, специально для нее мы придумали персонажа, которого нет в повести Грина — Хину Меннерс. Изначально она антагонист Ассоль, но ее ждет трансформация, как и главную героиню.

— Яна Рудковская прокомментировала ситуацию так: «Алина и Женя помирились. Для тех, кто не в теме, — весьма непростые отношения фигуристок тянулись еще с Олимпиады-2018. Традиционно спортсменки лукавили и говорили, что у них нет конфликта, но на деле старались не пересекаться и отказывались от участия в общих проектах». Что в этих словах правда, а что — нет?

— Радостно, что Яна заинтересовалась нашим шоу, ждем ее на премьере. А комментировать тут особо нечего. Между мной и Женей было напряжение, но сейчас мы работаем в одном проекте. Скоро выйдем репетировать на лед совместный номер, я очень этого жду.

— Вы анонсировали появление в мюзикле рок-музыкантов, которые будут петь вживую.

— Да, никакой фонограммы.

— Вы-то рок любите?

— Люблю. И в годы спортивной карьеры, и сейчас перед важными мероприятиями слушаю именно рок. Он помогает собраться, настроиться на победу.

— Кто же в вашем плейлисте?

— «Король и Шут», Pink Floyd, Queen... У Мэрилина Мэнсона тоже есть хорошие песни.

— А какой жанр вам абсолютно не близок?

— Нет такого. Я в этом плане всеядная. Слушаю разную музыку, даже шансон. Зависит от настроения.

Бунтарка

— К разговору о «Короле и Шуте». Нашумевший сериал про эту группу видели?

— Пока нет.

— А «Алые паруса» с Вертинской и Лановым?

— Да, как раз при подготовке к мюзиклу посмотрела.

— Старое советское кино вам интересно? Или для вас это нафталин?

— Ну почему же нафталин? 31 декабря, когда всей семьей усаживаемся перед телевизором, включаем нашу классику — «Иронию судьбы», «Чародеев»... Мне нравится.

— Когда фильм смотрите, можете всплакнуть?

— Я не слишком сентиментальна. Но фильм «Пальма» растрогал до слез. Сюжет похож на «Хатико» и основан на реальных событиях — о собаке, которая ждет хозяина в аэропорту.

— Читал, что в японской версии этой картины вы даже мелькнули в эпизоде. Сыграли саму себя вместе со своей собакой Масару.

— Была такая коллаборация с нашими японскими друзьями в 2020 году.

— Последние слезы в вашей жизни?

— В мае работали с композитором над музыкой к моему сольному номеру в «Ассоль». Получилась настолько проникновенной, что у меня слеза навернулась. Знаете, это невероятные ощущения — когда сам музыку создаешь.

— С фильмом «Алые паруса» вы ознакомились. А с повестью Грина?

— Дважды. Первый раз — в далекой юности. Второй — полгода назад, когда взялись за проект. Но вообще я больше люблю смотреть, чем читать.

— Про свою героиню вы говорите: «Наша Ассоль — бунтарка». Это и в вашем характере?

— Конечно. Мне кажется, все мы в какой-то степени бунтари. Разве у вас в подростковом возрасте не было этой черты?

— Скорее нет, чем да. А у вас в чем проявляется?

— Приведу пример. В шоу-бизнесе все любят при встрече обниматься, в щечку целоваться. Для меня это неприемлемо. Что многие воспринимают как звездную болезнь. Считают высокомерной, холодной. Но у каждого свои личные границы. Мои — вот такие, и я не хочу, чтобы их нарушали.

— Ясно.

— Я в принципе нетактильный человек. И в этом смысле не боюсь идти наперекор обществу.

— Выкрашенные недавно волосы в фиолетовый цвет — из той же серии?

— Да! Кто-то поступка не понял. Но мне все равно. Захотела — сделала!

— Прежде чем решиться, с кем-то советовались?

— Только со стилистом. Прикидывали — пойдет мне фиолетовый или нет.

— Родителей поставили перед фактом?

— Да. Но они уже привыкли к моим преображениям, во всем поддерживают. Знают — мне нравится пробовать что-то новое. Вот бабушка, конечно, ахнула. Но я объяснила свою позицию.

— Объясните и мне.

— Мое детство — это дом и каток, все заточено на спортивные достижения. На эксперименты времени не оставалось. Сейчас наверстываю. Чувствую, порой мне необходимо сменить образ, увидеть себя с другим цветом волос, еще что-то интересное придумать.

— Значит, продолжение следует?

— В фиолетовый, голубой и зеленый краситься точно не стану. Иные варианты возможны.

Сон

— Олимпиада возвращается к вам во сне?

— Теперь уже нет. Первые годы — бывало.

— В формате ужасов — «упала, проиграла»?

— Ага, сплошные кошмары. К примеру, надеваю в раздевалке коньки, начинаю шнурки завязывать — а они почему-то бесконечные, у меня ничего не получается. Время поджимает, уже на лед пора... Несколько раз видела этот сон. Но был и другой.

— Какой?

— Вещий. В Пхенчхане после короткой программы приснилось, что выиграла произвольную. Некоторые сны моментально забываешь. А этот прямо в деталях отпечатался в памяти.

— Надо же.

— Открываю глаза и понимаю, что произвольная еще только будет. Сначала расстроилась. Потом сказала себе: «Нужно, чтобы все получилось и наяву».

— Сон придал уверенности в тот вечер?

— Сто процентов! А главное, оказался пророческим.

— Еще были вещие сны?

— Не припомню.

— Вы пересматривали свои олимпийские программы? Короткую — «Черный лебедь» и произвольную — «Дон Кихот»?

— Не раз. Правда, давно. Вот родители до сих пор включают, когда к ним приезжаю. Говорю: «Да ладно, хватит!» Но для них это тоже большой праздник и потрясающие эмоции. Которые хочется испытывать снова и снова.

— В курсе, что после вашей победы на январском чемпионате Европы-2018 Евгений Плющенко заключил три пари? С Яной Рудковской, Ари Закаряном и Максимом Ковтуном. Все они ставили в Пхенчхане на Медведеву. А Евгений не сомневался, что золото заберете вы. Заработал в общей сложности тысячу долларов.

— Я слышала об этом. Но с Плющенко никогда не обсуждала.

— В вашей жизни были пари?

— В детстве в нашей группе многие спорили на прыжок. Получится или нет. Мальчики — на тысячу рублей, девочки — на шоколадки. Для кого-то это прямо стимул был. Я же, наоборот, всегда проигрывала. Поняла — не моя тактика. Мне надо просто собраться и прыгнуть. Без всяких поощрений. С того момента спорить не люблю.

«Хрустальный»

— Известная история — в 13 лет Этери Тутберидзе отчислила вас из группы, посчитав, что не выкладываетесь на тренировках. Там же, в «Хрустальном», вы недолго поработали с Анной Царевой и решили возвращаться в родной Ижевск. Сами рассказывали: «Мы с бабушкой купили букет, пришли к Этери Георгиевне поблагодарить и проститься. А она вдруг произнесла: «Давайте еще раз попробуем». Если бы не заехали к ней с цветами, как бы сложилась ваша карьера?

— Я не люблю сослагательных наклонений.

— В дальнейшем-то у Тутберидзе не было к вам претензий по части самоотдачи?

— Ну... Разные возникали ситуации. Иногда меня приходилось подпинывать. Но в целом уже четко понимала, куда иду и зачем. Поэтому очень много тренировалась. Описать вам те дни в «Хрустальном»?

— Конечно.

— Каждое утро начиналось с беговой дорожки. Следом хореография, лед, растяжка. Час отдыха. Затем дополнительный урок с Людмилой Борисовной Шалашовой.

— Хореографом, мамой Даниила Глейхенгауза.

— Да. Мы тщательно отрабатывали программу перед зеркалом, разбирали каждый элемент. Потом ОФП, снова лед и заминка, в которую входит 45 минут бега, эллипс или велосипед. На выбор.

— Что предпочитали вы?

— Бег. Дальше опять растяжка. А перед отбоем — 50-минутный кросс вокруг пруда.

— В таком режиме — почти четыре года?!

— Да.

— Сейчас с содроганием вспоминаете этот «день сурка»?

— Нет. Но и не с радостью. И уж точно не готова повторить. С другой стороны, мы знали, что пахота приведет если не к олимпийской медали, то к какому-то результату.

— Поражаетесь, как вы, маленькая, хрупкая девочка, все это выдержали?

— Когда у тебя есть цель, на трудностях не зацикливаешься. Да и нагрузки в таком возрасте переносятся легче. На боль и усталость вообще не обращала внимания. Говорила себе — ничего страшного, это даже приятная боль. Все мы, спортсмены, немножечко мазохисты.

— Хотите, чтобы ваш ребенок прошел тот же путь?

— Сложный вопрос. Наверное, нет. Тяжело ведь не только спортсмену, но и его окружению. Мама, папа и бабушка положили на мою карьеру огромную часть своей жизни. Спасибо им за поддержку и понимание. За то, что гасили истерики, которые иногда случались, находили правильные слова.

— Кстати! Когда была последняя истерика?

— Ох, надо подумать... Я стала старше и уже научилась не давать волю эмоциям. Прячу их под пятьюдесятью замками. Если накатывает, сразу стараюсь переключиться. Помогает хобби.

— Какое?

— Флористика. Мне часто дарят цветы после выступлений. По вечерам составляю букеты. Это отвлекает, успокаивает. Ставишь две вазы и сидишь, прикидываешь — ага, роза с хризантемой несовместимы, лучше что-то другое подобрать...

Полеты

— Вы обмолвились, что дальнейшую жизнь мечтаете связать с телевидением. В каком формате?

— Нынешний вполне устраивает. Я о влогах, которые снимаю для Первого канала. Но если пофантазировать, хотела бы попробовать себя в роли ведущей какой-нибудь креативной программы.

— Брать интервью вам интересно?

— Нет, это не для меня.

— Что смущает?

— Скучновато. Мне хочется взрыва, эмоциональных качелей...

— Ваша программа должна быть о фигурном катании? Или вообще о спорте?

— Почему? Необязательно. Мне нравятся разные сферы деятельности.

— Если бы из мира спорта выбирали персонажа для интервью — к кому отправились бы в первую очередь?

— К Александру Овечкину. Спросила бы о секретах хоккейного долголетия. Еще было бы любопытно поговорить с Сереной Уильямс. Узнать, как ей игралось против сестры.

— Раз назвали Овечкина и Уильямс — значит, следите за хоккеем и теннисом?

— По возможности.

— Сами на корт выходили?

— Был такой опыт. Но теннис — тяжелый вид спорта. У меня потом все тело болело. В падел, говорят, играть легче. При случае попробую.

— В сочинском «Скайпарке» одна из самых высоких площадок для банджи-джампинга в мире — 207 метров. Года четыре назад вы оттуда прыгнули. Ощущения?

— Ух! Ветер в лицо, сердце замирает...

— Жуть охватывала?

— Особенно в момент разбега. Но уж очень хотелось галочку поставить: «Я это сделала! Не испугалась!» Повторять не буду.

— Настолько страшно?

— Просто нет потребности в дополнительном адреналине. Его в моей жизни достаточно.

— Вы же в Сочи с Сабиной, младшей сестрой, прыгали?

— Да, но она с минимальной высоты — 69 метров.

— Кажется, в прошлом году вам на день рождения подарили путешествие на воздушном шаре. Тоже «ух»?

— К сожалению, воспользоваться сертификатом пока не удалось. Времени нет. Хотя представляю, как это романтично. На рассвете, в чистом поле, фантастические виды... Надеюсь, еще полетаю.

— Высоты, надо думать, не боитесь?

— Абсолютно. Я вам больше скажу. Полеты будут и в нашем мюзикле. Они и в «Хранителях» были.

— В вашем исполнении?

— Да. На меня надевали специальный пояс. Правда, две лески так впивались в тело, что шрамы до сих пор остались. Еще на петле летала, обматывая ее вокруг руки. А запястье у меня тонкое, хрупкое — закончилось мини-трещиной.

— Алина, искусство требует жертв — но не до такой же степени.

— Может, и до такой. Все зависит от цели.

Фастфуд

— Саша Трусова как-то сказала: «У меня нет подруг. В фигурном катании их быть не может». Согласны?

— Следующий вопрос.

— Переформулирую — у вас есть подруги-фигуристки?

— Нет.

— Были?

— Нет. Мои подруги вообще не имеют отношения к спорту.

— Что отвечаете, когда приглашают на свидания?

— По ситуации.

— Что может оттолкнуть вас от парня при первой встрече?

— Неискренность.

— Чувствуете ее сразу?

— Да. Плюс я очень эмпатична. Это и хорошая черта, и плохая.

— Что плохого-то?

— Боль всегда пропускаю через себя — даже если речь о малознакомых людях. Но если с кем-то близко общаюсь, такие моменты как раз позволяют лучше понять человека.

— Илья Авербух перечислил свои вредные привычки: «Матерюсь, непунктуален, ем на ночь, готов часами рубиться в PlayStation». У вас какие?

— Спать ложусь поздно. Тоже могу в PlayStation поиграть — но криминала в этом не вижу. Как и в чипсах, например. Все люди хотят иногда расслабиться.

— Пяти часов сна вам хватает?

— Что вы! Если выпадает шанс подольше поваляться в кровати, никогда его не упущу. Тут 22 часа ехала на поезде в Краснодар. Так почти всю дорогу проспала!

— Сильно.

— Меня проводница разбудила. Стала переживать, все ли со мной в порядке. А то закрылась в СВ на сутки — и тишина.

— Что себе категорически запрещаете?

— Ничего.

— А сигареты? Фастфуд?

— Я не курю. В моей жизни не было ни одной затяжки. Фастфуд не под запретом. Если душа просит — заезжаю и покупаю.

— Когда просила в последний раз?

— Месяц назад. Но я не объедаюсь. Беру шесть наггетсов и картошку по-деревенски. Либо фри. Всё!

— Вы из тех, кто в Китае рискнет продегустировать что-то экзотическое? Жареных гусениц или кузнечиков...

— Нет-нет, такие эксперименты не для меня. Когда с сестрой была в Сеуле, долго присматривалась в магазинчике к коричневому яйцу в соевом соусе. Думала — что за гадость? С подачи Сабины все же купила. Оказалось — очень вкусно! Теперь всем рекомендую.

— 18 мая вам исполнилось 23. Где себя видите через пять лет?

— Загадывать бессмысленно, жизнь постоянно вносит корректировки в наши планы. Я просто иду в том направлении, которое мне нравится. Пробую что-то новое. Да, допускаю ошибки, но исправляю их, делаю выводы и двигаюсь дальше.

— Вам уже хочется выйти замуж, нарожать детей? Или пока все это далеко-далеко?

— Опять же — не загадываю. Я не знаю, когда встречу своего человека.

— Может, завтра, а может, лет через десять?

— Ну да. Но десять — это, пожалуй, слишком. Хотелось бы пораньше...